ПОЧЕМУ ВЫСОКОТЕХНОЛОГИЧНЫЙ БИЗНЕС НЕВЫГОДЕН

Экономика. При капитализме бизнес старается заработать максимум денег, используя минимум капитала и с минимальными рисками. Высокотехнологичный бизнес, несмотря на внешнюю привлекательность, дерьмовый бизнес: капитала требуется много, сроки окупаемости большие, большие риски, приходится нанимать капризных инженеров за все бОльшие и бОльшие деньги. В теории это должно компенсироваться сверхприбылями, но это не всегда происходит. В результате высокотехнологичным бизнесом занимаются тогда, когда места в простом бизнесе не остается или когда государство делает такой бизнес привлекательным (дотации, двойное использование результатов выполнения госконтрактов — и в гражданской, и в военной сфере).

В случае России по ряду причин низкотехнологичный бизнес (строительство, торговля, природные ресурсы) может иметь слишком высокую прибыль — и это делает высокотехнологичный бизнес совершенно бессмысленным занятием с экономической точки зрения. С другой стороны, схема работы над государственными контрактами исключает получение большой прибыли (обычно требуется показать чистую прибыль порядка 5, требует обеспечения, двойное использование может быть затруднено из-за секретности и собственности государства на полученную интеллектуальную собственность, т.е. опять же совершенно непривлекательно для коммерческого исполнителя.

Стоимость и доступность капитала. Высокотехнологичный бизнес требует много денег, причем с самого начала. Несмотря на то что денег в России достаточно, они по естественным причинам сосредоточены у людей, занимающихся простым бизнесом, и с тонкостями высокотехнологичного бизнеса им разбираться, может быть, неинтересно. Также ввиду упомянутой более высокой доходности простого бизнеса он оттягивает на себя бОльшую часть инвестиционного капитала, и соответственно, делает его дороже для всех.

Люди. Идея высокотехнологичного бизнеса рождается и реализовывается людьми, имеющими хорошее техническое образование и (опционально) опыт работы. В последние десятилетия качество технического образования падает, равно как и количество выпускников по техническим специальностям. Далее проблема усугубляется «экспортом сырого мозга»: эмиграцией и аутсорсингом.

Считается, что фундаментальная и прикладная наука должны генерировать инновации, но на практике этого не происходит — опять же из-за бюрократии, невозможности быстро привлечь деньги для проверки идей, «вымывании мозгов» (уход людей на «низкотехнологичную», но высокооплачиваемую работу).

Бюрократия и логистика. Поскольку товары необходимо производить в реальности, становится крайне важна скорость и стоимость работы служб доставки — как на прием (множество компонентов со всего мира), так и отправку (включая и почту России), скорость и стоимость прохождения таможни, другие бюрократические ограничения (вроде ограничений Госнаркоконтроля на оборот химических веществ промышленного значения и ФСБ с криптографией, сертификация товаров). Естественно, и сейчас все препятствия можно преодолеть, но на это уходят время и деньги, и конкуренты в других странах получают преимущество.

Государственная политика других стран и патенты. Сложно ожидать от иностранных государств, достигших успехов в высоких технологиях (например, в микроэлектронике), добровольного отказа от лидерских позиций — для этого есть экспортные лицензии и патенты. Россия, естественно, действует точно так же и не продает, например, технологию производства самых современных авиадвигателей Китаю, предпочитая продавать сами двигатели. «Закрывающие» патенты не позволят делать то, что уже сделано, а лицензию на использование патента вам могут и не продать, а если продать, то по цене, не позволяющей выпустить конкурентоспособный продукт. Это все делает крайне затруднительным выход на уже занятые рынки с аналогичным продуктом — обязательно нужно придумывать что-то новое.

СЛЕПО КОПИРОВАТЬ АМЕРИКАНСКИЙ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНЫЙ ПУТЬ НЕЛЬЗЯ

Стоит еще раз подчеркнуть: самое большое широко распространенное заблуждение о высокотехнологичном производстве — это то, что там очень высокие прибыли, работа не пыльная, а грязные и трудоемкие производства (энергетика, добыча и переработка полезных ископаемых, пищевая промышленность) не очень важны, само физическое производство разработанных высокотехнологичных устройств лучше оставить странам третьего мира, и единственное, что якобы мешает расцвету хайтека в России, — это воровство / коррупция / не продают нужное оборудование / отсутствие своих джобсов.

В реальности все оказывается не так: высокотехнологичный бизнес имеет высокие требования к капиталу, сроки окупаемости длинные, риски всегда есть, прибыль капает медленно и не поражает воображение (лишь иногда бывают выдающиеся результаты — когда получили «закрывающий» патент на очень вкусную технологию и есть ресурсы, чтобы защищать его в суде, впрочем, такие технологии и разрабатывать дешево не получится). На Западе в высокие технологии пошли только потому, что в обычном, простом бизнесе делать уже было нечего + государство, оплачивая работу по военным контрактам, позволяло интеллектуальную собственность оставлять у исполнителя и использовать в коммерческих целях.

Кроме того, те, кто слушает американские политические передачи для «внутреннего употребления», наверняка слышали фразу: «Bringing the Jobs Back Home». Это фактически признание, что постиндустриальная экономика («Мы разрабатываем, а обезьяны за морем собирают») себя не оправдала и приводит к вымиранию целых секторов экономики. Потому слепо копировать американский «постиндустриальный» путь явно не стоит.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Для того чтобы коммерческое высокотехнологичное производство рождалось и выживало, это должно быть выгодно, должно быть много людей, у которых есть деньги на проверку и патентную защиту кучи идей (выстрелит-то 1 из 100), должен быть доступен дешевый капитал для реализации, должно быть доступно много инженеров, которые будут реализовывать идею на практике, процесс реализации не должен быть усугублен логистическими (скорость и стоимость служб доставки, цены локальных компаний-исполнителей) и бюрократическими сложностями (сертификация, криптография и ФСБ, таможня, даже Госнаркоконтроль с его ограничениями по химии промышленного значения), которые могут дать преимущество конкурентам в других странах.

В России почти нет гражданского/коммерческого высокотехнологичного производства, потому что в процессе приватизации частный бизнес получил «простые», высокодоходные активы. В дальнейшем этот бизнес лоббировал законы, сохраняющие доходы «выше рыночных» для простого, низкотехнологичного бизнеса. Расцвет бюрократии и разного рода искусственных ограничений (таможня, многочисленные сертификаты, разрешения…) опять же позволяет иметь легкую прибыль на преодолении сложностей особыми путями.

Бизнес так делал не потому, что он какой-то плохой или глупый: это была наиболее прибыльная стратегия, а значит, и выбора не было.

В таких условиях высокотехнологичный бизнес (который обязан конкурировать на мировом рынке для максимального увеличения серии и, соответственно, снижения себестоимости) совершенно не выгоден: он требует много денег, квалифицированных инженеров, имеет бОльшие риски, длинные сроки окупаемости.

Как результат, сейчас простой бизнес (строительство, розничная и оптовая торговля, добыча и переработка ресурсов, аутсорсинг) выигрывает борьбу за инвестиционный капитал. Естественно, привлекать инвестиции можно и за рубежом, но тогда инвестор захочет, чтобы головная компания, владеющая основными активами, была в зарубежной юрисдикции (т.е. все вырождается в классическую схему «российский центр разработок» + все остальное за рубежом).

Государство со своей стороны закрывает возможность «первоначального накопления капитала» для компаний, выполняющих госконтракты (как это случилось в Кремниевой долине в США), оставляя у себя интеллектуальную собственность и требуя показывать при выполнении госконтрактов по бумагам скромную чистую прибыль, что не дает даже в перспективе заработать достаточно денег для запуска своих рискованных высокотехнологичных проектов.

Хочешь порвать Intel? Если вы хотите создать свой высокотехнологичный бизнес, связанный с реальным производством, в первую очередь нужна действительно новая идея (со старыми идеями обычно нужно слишком много денег для коммерческого результата на занятом рынке), необходимо сразу думать, как максимально нивелировать существующие российские проблемы: отказаться от сверхкрупнобюджетных проектов (вроде своего процессора, затыкающего за пояс Intel), делать действующий прототип своими силами, в первую очередь находить инженеров — в условиях дичайшего дефицита квалифицированной рабочей силы это фатальная проблема, использовать минимум слишком дорогого капитала (а не как Displair), минимизировать количество пересечений физическими вещами нашей таможенной границы (по возможности до 0). Если вы ориентируетесь на местный рынок или узкую нишу, нужно сразу реалистично оценивать объем рынка в штуках, чтобы было понятно, насколько мало денег можно потратить на разработку и насколько сильно придется срезать углы ради снижения стоимости разработки.

Хочешь порвать Facebook? Что ж, тут все на порядок проще. Бюрократия, таможня и логистика проблем практически не создают. Остается лишь нахождение новой идеи, доступность капитала и квалифицированных инженеров, а решению этих последних двух проблем посвящено множество более подробных статей.

Когда ждать конкурентоспособных отечественных процессоров и видеокарт? x86 процессоры в США разрабатывают не потому, что там люди какие-то другие — в конце концов, наши соотечественники и в Intel, и в nVidia, и во многих других высокотехнологичных компаниях работают. Тут действует принцип: «Кто первый встал, того и тапки». В Кремниевую долину в 50 — 70-х годах залили огромную кучу денег американских налогоплательщиков (порядка $50 млрд. с учетом инфляции) через военные исследовательские контракты и совершенно справедливо пользуются результатом до сих пор.

Кроме того, Intel уже более 40 лет доходы от продажи процессоров реинвестирует в усложнение технологии, владеет кучей патентов — и чтобы сейчас достичь их уровня в равных условиях (налоги, бюрократия, доступность капитала), понадобилось бы, по моей грубой оценке, порядка $352 млрд. и 30 лет работы, на что, конечно, никто пойти не может. Всем нужен свой Intel за 0,1, а лучше $0,01 млрд.).

Однако по тем же причинам для США затруднительно создать свою технологию разделения урана центрифугами и строить ядерные энергетические реакторы на быстрых нейтронах. Так что где-то они побеждают, где-то — мы, где-то — Китай, нужно развивать то, где есть преимущество, и не перенапрягаться там, где для достижения паритета пришлось бы потратить все ресурсы страны на одну компанию.

Тем не менее на данный момент проблем остается много. Несмотря на усилия «Сколково» и его микроскопические по меркам индустрии гранты и инвестиционные бюджеты, не сравнимые с тем, что тратили при создании оригинальной Кремниевой долины, ожидать прорыва в количестве молодых, коммерчески успешных высокотехнологичных компаний со свежими идеями без конкурентов в ближайшем будущем не приходится.

В июне и июле в Кремниевой долине пройдут инновационные бизнес-стажировки, во время которых у вас будет возможность посетить такие компании как Google, Twitter, Facebook, Amazon и многие другие

7-14 июня 
 Ритейл будущего: инновационные технологии розничных продаж в США

12-19 июля 
Инновации в Бизнесе и Технологиях